Кирилл и Мефодий – просветители или разрушители?

В традиционной филологии и истории Кирилл и Мефодий предстают отцами-основателями и благодетелями, «подарившими» забитому русскому народу письменность. Большинство настолько привыкли к этому, что считают это истиной в конечной инстанции, однако за рамками церковно-государственного мифотворчества существует и альтернативный взгляд на историю. Так, советский и российский историк А.Н.Сахаров в фундаментальном труде Института российской истории РАН «История России: с древнейших времён до начала 21 века» пишет: «Долгое время существовало мнение, что письмо на Русь пришло вместе с христианством, с церковными книгами и молитвами. Однако согласиться с этим трудно». В самом деле, сам византийский дипломат Константин (Кирилл – его имя в монашестве, которое он принял перед самой смертью) свидетельствовал в «Паннонском житии», что приобрёл в Херсоне Евангелие и Псалтырь, написанные русскими письменами. Да, древние памятники письменности, материалы археологических раскопок, надписи на памятниках позволяют безошибочно говорить о том, что у древних славян процветала письменность задолго до явления греков-монахов. Для межродовых и междержавных договоров применялась буквица. Сюда же можно отнести велесовицу, или шрифт Велесовой книги, а также другие тексты, записанные на дощечках из дуба, берёзы, ясеня. У русичей была распространена еще одна докирилловская письменность: глаголица, или торговое письмо, которое использовалось для ведения подсчетов, реестров, оформления сделок и иных договоров. Глаголица, наравне с другими языками, использовалась для записи былин, сказок и ведения священных книг. Самым простым являлось словенское народное письмо, которое широко использовалось для передачи кратких сообщений, и названное впоследствии «берестяным» или «черты и резы». Это было письмо постоянного обихода, практически любой русич владел им и на куске бересты мог написать письмо ближнему. В чём же заслуга так чтимых сегодня Кирилла и Мефодия? Она – в создании церковно-славянской письменности на потребу христианской церкви. Они взяли буквицу, состоявшую из 49 букв, и избавились от тех букв, значения которых не понимали, и тем самым создали свой алфавит, удобный исключительно для перевода с греческого христианских богослужебных книг. Произошло упрощение нашего исконного языка, который был значительно богаче. Таким образом, деяние Кирилла и Мефодия естественнее рассматривать не как просвещение, а как варварство.